Глава 14

«Западный лес. Роща молодых берёз. Зарезанная курица. Двойная петля. Бежать к проточной воде», — повторяла я напутствия Люсьена, пока шла от поместья через вспаханные сады, заросшие травой крутые холмы, пересекая прозрачные ручьи и, в конце концов, проходя весенний лес. Никто меня не останавливал, поскольку не видел, как я уходила с луком и колчаном на спине и ножом Люсьена на бедре. В руках я тащила мешочек со свежезарезанной курицей, которой любезно поделились со мной озадаченные повара, а в ботинке — запасной кинжал.   

Лес был таким же пустынным, как и территория поместья, но я периодически замечала, как что-то мерцает в уголке моего глаза. Каждый раз, когда я оглядывалась, мерцание оказывалось бликами солнца на ручье неподалёку или ветром, развевающим листья одинокого платана на вершине холмика. Когда я проходила мимо большого пруда, расположенного у подножья возвышающегося холма, то, могу поклясться, увидела четыре женских головы, выглядывающих их кристально чистой воды. Они наблюдали за мной. Я ускорила шаг.

Войдя в зелёный западный лес, я услышала лишь щебет птичек и шорох мелких животных, бродящих где-то неподалёку. Мы с Люсьеном никогда не заезжали сюда во время охоты. Вокруг не было ни одной тропинки — только дикая природа. Дубы, вязы и буки крепко переплетались, тем самым не давая проникнуть солнечному свету сквозь густую крону. Укрытая мхом земля заглушала любые звуки, которые я создавала.

Это древний лес. И живой. Его невозможно описать словами, только прочувствовать своим нутром. Возможно, я первый человек за последние пять сотен лет, который ходит под этими тяжёлыми тёмными ветками и вдыхает аромат свежих весенних листьев, скрывающих под собой влажную, гнилую древесину.   

Березы, ручей. Я шла по лесу и от напряжения не могла вздохнуть. Ночь — опасное время, и не стоит об этом забывать. У меня осталась всего пара часов до заката.

Хотя богги нашёл нас и в дневное время.  

Но он мёртв, и с какими бы ужасами ни разбирался сейчас Тамлин, все они были в другой части земель. Весенний Двор. Интересно, как Тамлин обращается к своему Верховному Лорду, и не он ли выколол Люсьену глаз? Может, это супруга Верховного — та самая «она», о которой упоминал Люсьен, — нагоняла на них столько страху? Я отмахнулась от этих мыслей.

Мои шаги были тихими, глаза и уши востро, дыхание спокойное. Несмотря на все мои недостатки, я умела охотиться. И ответы того стоили.  

Я нашла рощу молодых и тоненьких берёз, а затем начала наматывать круги, пока не обнаружила ближайший ручей. Не глубокий, но такой широкий, что мне придётся разогнаться, дабы его перепрыгнуть. Люсьен сказал найти проточную воду, и этот ручей как раз подходил для моего триумфального побега. Если в нём будет необходимость. Надеюсь, нет.

После этого я проделала несколько альтернативных маршрутов к ручью. И ещё парочку на тот случай, если главные пути окажутся перекрыты. Убедившись, что я знаю каждый корень, камешек и яму в округе, я вернулась на небольшую поляну, окружённую белыми берёзами, и расставила ловушку.

Я залезла на дерево — крепкий, плотный дуб, чьи яркие листья полностью скрывали меня из виду — и стала ждать. И ждать. Солнце над головой было до того жарким, что проникало даже сквозь крону. Мне пришлось снять плащ и закатать рукава туники. В животе заурчало, и я достала кусок сыра из рюкзака. От него меньше шума, чем от хрустящего яблока, которое я прихватила с кухни. Доев, я запила водой из раскалившейся на жаре фляги.

Интересно, не надоедала ли Люсьену и Тамлину круглогодичная весна? Или они забирались на чужие территории, чтобы прочувствовать на себе иные времена года? Я бы не возражала против бесконечной, нежной весны, если бы приглядывала в это время за семьёй — зима ежегодно доводила нас до полусмерти, — но будь я бессмертной, мне бы захотелось немного разнообразия. Вряд ли мне было бы интересно постоянно бродить по поместью. Хоть я и до сих пор не набралась храбрости попросить об одолжении, которое закралось в мою голову после того, как я увидела фреску.

Я старалась сидеть неподвижно на ветке, но периодически разминала затёкшие руки и ноги. Стоило мне вновь устроиться, как по лесу прошла рябь тишины. Словно все его жители — дрозды, белки и моль — затаили дыхание в ожидании, пока что-то уйдёт.

Я тут же схватилась за лук со стрелой. Тихо натянула тетиву. Тишина приближалась всё ближе и ближе.

Деревья, казалось, сгущались, их переплетённые ветки крепчали, создавая живую клетку,  из-за которой даже мелкие пташки не могли вылететь из кроны.

Возможно, это была ужасная идея. Вдруг Люсьен переоценил мои способности? Или же он только и дожидался возможности привести меня к верной гибели.

Мои мышцы заболели от попыток держаться ровно на ветке, но я нашла равновесие и прислушалась. Тут я и услышала: шорох, словно по корням и камням тащили ткань, и как кто-то голодно принюхался, стоя на поляне.

Моя ловушка была тщательно продумана: всё выглядело так, словно курица зашла слишком глубоко в лес и сломала себе шею, пока пыталась вылезти из-под упавшей ветки. По дороге  я старалась не касаться её, чтобы не оставить свой запах. Но у этих фейри очень острое чутьё, и хоть я замела свои следы…

Послышался хруст, свист ветра и загробный, злобный вой, от которого у меня затряслись поджилки и перехватило дыхание.

Ещё один вопль пронзил лесную тишину, и мои силки со стоном натянулись, пытаясь сдержать монстра.

Я слезла с дерева и пошла на встречу суриэлю.

«Люсьен определённо желал мне смерти», — решила я, подбираясь к фейри в берёзовой роще.

Я не знала, чего ждать, когда зашла в круг белых деревьев — высоких и прямых, как колонны, — но явно не громадной, тощей, тёмной фигуры в порванной мантии. Он стоял ко мне сгорбленной спиной, и я могла пересчитать все острые бугорки его позвоночника, выступающие сквозь тонкую ткань. Его костлявые серые руки со струпьями цеплялись за силки пожелтевшими, потрескавшимися ногтями.

«Беги! — кричали, умоляли мои первобытные человеческие инстинкты. — Беги, и никогда не оглядывайся!».

Но я лишь крепче схватилась за лук.

— Ты один из суриэлей? — тихо спросила я.

Фейри замер. Принюхался. Один раз. Второй.  

Затем медленно обернулся, и его тёмную вуаль, накинутую на лысую голову, сдуло призрачным ветром.

Его лицо было словно вытесано из высушенной, обветренной кости с редкими ошмётками кожи, безгубым ртом и очень длинными зубами с почерневшими дёснами, а также узкими щелями вместо ноздрей и глазами… глазами, выглядевшими как молочно-белые водовороты: болезненные, трупные, смертельные.

Над рваной горловиной его мантии выглядывало тело из вен и костей, такое же сухое, твёрдое и ужасающее, как его лицо. Монстр отпустил силки и щёлкнул своими длинными пальцами, изучая меня.

— Человек, — произнёс он голосом, одновременно звучавшим древним и юным, мелодичным и мерзким, будто говорил один и хором. У меня подогнулись коленки. — Это ты подстроила для меня столь хитрую и подлую ловушку?

— Ты один из суриэлей? — хрипло повторила я.

— Именно так, — щёлк, щёлк, щёлк, щёлкали его пальцы при каждом слове.

— Тогда ловушка для тебя, — выдавила я. «Беги, беги, беги!».

Фейри продолжал сидеть, его голые узловатые ноги запутались в моих силках.

— Вот уже век, как я не встречал смертную девушку. Подойди поближе, чтобы я посмотрел на свою надзирательницу.

Я, естественно, не послушалась.

Фейри запыхтел и мерзко засмеялся.

— И кто же из моих братьев предал меня и выдал мой секрет?  

— Никто. Мама рассказывала мне о тебе.

— Ложь… я чувствую ложь в твоём дыхании. — Он снова принюхался, щёлкая пальцами. Затем резким движением склонил голову вбок, от чего всколыхнулась его вуаль. — И что же нужно смертной девушке от суриэля?

— Ты мне скажи, — прошептала я.

Он снова засмеялся.

— Это что, проверка? Бесполезно и глупо с твоей стороны, ведь, раз ты осмелилась поймать меня, то очень жаждешь добыть свои знания. — Я промолчала, и он улыбнулся своим безгубым ртом, открывая вид на поразительно длинные серые зубы. — Задавай свой вопрос, человек, а затем освободи меня.

Я с трудом сглотнула.

— Есть ли… есть ли какой-то способ мне вернуться домой?

— Нет, если ты не хочешь умереть и потянуть за собой семью. Ты должна остаться здесь.

Последние крупицы надежды, за которую я цеплялась, мой глупый оптимизм скорчились и умерли. Это ничего не меняло. Я всё равно даже не думала об этом, пока не поругалась с Тамлином утром. Скорее всего, я пришла сюда из вредности. Ну и что! Раз я уже здесь, смотрю в лицо верной смерти, то почему бы не узнать что-нибудь ещё?

— Что ты знаешь о Тамлине?

— Формулируй свой вопрос чётче, человек. Я много чего знаю о Верховном Лорде Весеннего Двора.  

Земля подо мной накренилась.

— Тамлин… Тамлин — Верховный Лорд?

Щёлк, щёлк, щёлк.

— Ты не знала? Любопытно.

Значит, он не просто какой-то жалкий фейри с личным поместьем, а ещё и… Верховный Лорд одного из семи Дворов. Верховный лорд Притиана!

— А ты хоть знала, что это — Весенний Двор, маленькая смертная?

— Да… это знала.

Суриэль заёрзал на земле.  

— Весенний, Летний, Осенний, Зимний, Рассветный, Дневной и Ночной, — продолжал он, словно я и не отвечала. — Семь Дворов Притиана, управляемые Верховными Лордами. Каждый по-своему смертелен. Они не просто могущественны — они и есть Могущество.

Вот почему Тамлин смог выжить после встречи с богги. Он — Верховный Лорд.

Я попыталась скрыть свой страх.

— Все в Весеннем Дворе ходят с масками, но не ты, — осторожно начала я. — Ты не придворный?

— Я не принадлежу ни одному Двору. Я старше Верховных Лордов, старше Притиана, старше основания этого мира.

Люсьен определённо переоценил меня.  

— И как можно остановить болезнь, которая распространяется по Притиану и влияет на его магию? Откуда она взялась?

— Оставайся с Лордом, человек, — ответил суриэль. — Это всё, что ты можешь сделать. Здесь ты в безопасности. Не лезь, не ищи больше ответов, или тебя поглотит тень, нависшая над Притианом. Он защитит тебя, если будешь рядом с ним. Всё будет хорошо.

Это не совсем тот ответ, которого я ждала.

— Откуда взялась болезнь? — повторила я.

Монстр прищурил свои молочные глаза.

— Верховный Лорд не знает, что ты пришла сюда, не так ли? Он не знает, что смертная девушка поймала суриэля, потому что он не даёт ей ответы, которых она жаждет. Но теперь слишком поздно, человек… для Верховного, для тебя и, наверное, для твоего мира тоже…

Несмотря на всё сказанное, несмотря на приказ перестать расспрашивать и остаться с Тамлином, именно слова «смертная девушка» прокатывались эхом в моей голове. Я стиснула зубы.

Но суриэль продолжал:

— За неистовым западным морем расположено ещё одно королевство, величаемое Хайбёрн. Им правит жестокий и властный король. Да, король, — кивнул он, когда я подняла бровь. — Не Верховный Лорд. Там территория не делится на дворы. Там — он сам себе закон. В этом королевстве люди больше не живут… но его трон сделан из их костей.

Тот огромный остров, который я видела на карте. Который не поделил свои земли между людьми после заключения Договора. Трон из костей. Съеденный ранее сыр превратился в свинец в моём желудке.

— Король Хайбёрна недоволен Договором, который заключили другие правящие Верховные с людьми. Он возмущён, что его заставили подписать Договор и позволить смертным рабам уйти, а также приковали к сырому зелёному острову на краю мира. Посему, сотню лет назад, он собрал своих наиболее доверенных и преданных командиров, своих самых опасных воинов, остатки древних армий, которых он однажды уже отправлял на материк, чтобы развязать жестокую войну против людей. Все они были такими же необузданными и злыми, как он. На протяжении пятидесяти лет они внедрялись в разные двора, королевства и империи под видом шпионов, придворных и любовников, и, собрав достаточно информации, король придумал план. Но один из его командиров ослушался. Обманщик. И… — суриэль выпрямился. — Мы уже не одни.

Я сильнее натянула тетиву, но лук не поднимала, оглядывая деревья вокруг. Ничто не предвещало новых монстров, ведь лес затих ещё при появлении суриэля.

— Человек, ты должна освободить меня и бежать, — сказал он, округлив свои полные смерти глаза. — Беги к поместью Верховного. Не забывай, что я тебе сказал — оставайся с Лордом и доживёшь до времени, когда всё вернётся на круги своя.

— Кто здесь? — если я буду знать, чего ждать, то у меня появится больше шансов…

— Наги — фейри из теней, ненависти и гнили. Они услышали мой крик и учуяли твой запах. Освободи меня, человек. Если меня поймают, то уже никогда не отпустят. Освободи меня и возвращайся к Верховному Лорду!

Чёрт. Чёрт! Я кинулась к силкам, одновременно отводя лук и пытаясь достать нож.

Но тут сквозь берёзы просочились четыре силуэта из теней, да таких тёмных, что казалось, словно они сделаны из беззвёздной ночи.

 Глава 15

Наги были словно сотканы из кошмаров. Покрытые не более чем тёмной чешуёй, они сочетали в себе ужасающие змеиные черты и мужеподобные туловища. Их мускулистые руки заканчивались блестящими когтями, которые с легкостью могли разорвать мою плоть на куски.

Эти создания были порождениями кровавых легенд, просачивающимися сквозь стену, чтобы мучать и убивать людей. Именно таких я была бы рада убить тем днём в заснеженном лесу. Их огромные миндалевидные глаза жадно впивались взглядом в суриэля и меня.

Четверо из них замерли на другой части поляны, суриэль оказался между мной и ними. Я нацелила стрелу на того, что стоял по центру.

Тварь улыбнулась, обнажив ряд острых, как бритва, зубов, и высунула серебристый раздвоенный язык.  

— Братья, наша Тёмная Матерь послала нам подарок, — сказала он, косясь на суриэля, отчаянно пытавшегося освободиться от силков. Янтарные глаза наги снова посмотрели в мою сторону. — И ужин. 

— Скорее закуску, — сказало второе существо, сжимая и разжимая пальцы.

Я начала пятиться в сторону ручья и поместья ниже него, ни на секунду не отводя стрелы. Стоит крикнуть, и Люсьен узнает, что я в опасности, но у меня словно перехватило дыхание. Он может и вовсе не прийти, учитывая, что это он меня сюда послал. Я всеми силами сосредоточилась на том, чтобы отступать незаметно.

— Человек! — взмолился суриэль. 

У меня десять стрел — девять, если не считать ту, что вставлена в лук. Ни одной из ясеня, но, возможно, обычные стрелы смогут задержать наг и дать мне время сбежать.

Я отступила ещё на шаг. Наги крались ближе, будто наслаждаясь медленной охотой, будто уже знали, какой я буду на вкус.

У меня три секунды на то, чтобы принять решение. Три секунды, чтобы придумать план.

Я ещё больше натянула тетиву, и моя рука задрожала.

А затем я закричала. Громко, натужно, набрав полные лёгкие воздуха.

Когда наги полностью сосредоточились на мне, я выстрелила в верёвку, держащую суриэля.

Силки порвались. Суриэль испарился, сбив наг с ног тёмным порывом ветра.

Та тварь, что стояла поближе ко мне, кинулась вдогонку, вытянув чешуйчатую мощную шею. Вряд ли мой поступок будет рассматриваться как неспровоцированная атака — особенно если учесть, что они видели, как я прицеливаюсь. Они всё ещё хотели меня убить.

Потому я выпустила вторую стрелу.

Её наконечник сверкнул во мраке леса как падающая звезда. Не успела я моргнуть, как стрела попала в цель, и на землю брызнула кровь.

Нага упал на спину, а три остальных развернулись ко мне. Не знаю, было ли попадание смертельным. Я бросилась бежать.

Ноги спешно несли меня к ручью по тропе, которую я выбрала раньше. Оглядываться не смела. Люсьен говорил, что будет поблизости, но я забралась слишком глубоко в лес, далеко от поместья и помощи.

За мной слышался хруст веток и кустов — очень близко — и рык, который не походил ни на Тамлина, ни на Люсьена, ни на волка или любого другого животного, обитавшего в этих краях.

Моя единственная надежда на выживание заключалась в том, чтобы подобраться как можно ближе к месту, где Люсьен сможет меня услышать, и то, если он сдержит своё обещание. Я не позволяла себе даже задумываться о том количестве холмов, по которым мне придётся взбираться, как только я выбегу из леса. Или о том, что мне делать, если Люсьен передумал.

Треск кустарников звучал всё громче и ближе, и я свернула направо, кидаясь к ручью. Проточная вода могла остановить суриэля, но шипение и плеск позади дали мне понять, что ей никак не сдержать наг.

Я кинулась через чащу, шипы кустарников терзали мне кожу. Но я практически не замечала их обжигающих поцелуев или теплоты крови, стекающей по лицу. У меня даже не было времени скривиться, когда по бокам от меня появились две темные фигуры, пытающиеся отрезать мне путь.

Несмотря на боль в коленях, я бежала дальше, к растущему яркому пятну в конце леса. Но тут нага справа от меня прыгнул, да так быстро, что я успела лишь уклониться в сторону, чтобы избежать его острых когтей.

Я споткнулась, но сумела удержаться на ногах, и тут нага слева кинулся в атаку.

Я резко остановилась и размашистым движением достала лук. Когда он соприкоснулся со змеиным лицом твари и послышался отвратительный хруст костей, у меня чуть не выпало моё орудие. Перескочив через массивное тело твари, я побежала дальше, даже не оглянувшись на остальных.

Мне удалось сделать три шага, прежде чем передо мной возник третий нага.

Я замахнулась ему в голову. Он уклонился. Остальные двое зашипели, подобравшись ко мне из-за спины, и я крепче схватилась за лук.

Окружена.

Медленно повернувшись кругом, я приготовилась к нападению.

Один из них принюхался, и его ноздри вздулись.

— Жалкий, тощий человек, — огрызнулся он, а его соратники оскалились. — Ты хоть представляешь, что натворила?

Я не сдамся без боя и обязательно заберу одного из них с собой в могилу.

— Гори в Аду, — сказала я, но это больше походило на шёпот.

Они рассмеялись и начали подходить. Я замахнулась луком на того, что стоял ближе всех. Он уклонился и злобно хихикнул.

— Хочешь поиграть? Что ж, давай, только тебе вряд ли будет весело.

Я стиснула зубы и снова замахнулась. Они не загонят меня, как волки овцу. Я найду выход из ситуации, я…

Вокруг моего лука сомкнулась чёрная когтистая рука, и в затаившемся лесу прозвучал резонирующий треск.

Из меня будто весь воздух вышел. Мне едва хватило времени полуобернуться, прежде чем один из монстров схватил меня за горло и откинул на землю. Рука так сильно ударилась об почву, что мои кости заныли, а пальцы растопырились, выпуская остатки лука.

— Когда мы закончим сдирать с тебя кожу, ты пожалеешь, что пересекла границу Притиана, — выдохнул он мне в лицо. Меня чуть не стошнило от вони мертвечины. — Мы разрежем тебя на такие мелкие кусочки, что даже воронам будет нечего клевать.

По моему телу прошла волна обжигающего пламени. Сама не знаю, что это было: ярость, страх или природный инстинкт. Я не задумываясь достала нож из ботинка и вонзила его в кожистую шею твари.

Кровь брызнула мне в лицо и в рот, и я взревела от гнева и ужаса.

Нага повалился на спину. Я встала, прежде чем оставшиеся двое успели меня схватить, но тут что-то твёрдое стукнуло меня по лицу. Упав, я почувствовала привкус крови, грязи и травы. В глазах плясали звёздочки. Поддавшись инстинкту, я снова начала подниматься на ноги, нащупывая охотничий нож Люсьена.

«Не так я умру, не так, не так!».

Один из наг кинулся на меня, и я отскочила в сторону. Его когти зацепились за мой плащ и дёрнули, разрывая его на тонкие кусочки. Второй нага пихнул меня на землю, и по моим рукам пошла кровь.

— Ты умрёшь, — прохрипел он, глядя на мой нож и смеясь себе под нос. — Умрёшь медленно и мучительно.

Он пошевелил когтистыми пальцами, созданными для смертельных порезов, и открыл было рот, но тут на поляне прозвучал громоподобный рёв.

И он донёсся не из глотки наги.

Не успело ещё пройти эхо от звука, как нага слетел с меня и с такой силой врезался в дерево, что то пошло трещиной. Я разглядела блеск золотой маски, волосы и длинные, смертоносные когти Тамлина, прежде чем он впился ими в монстра.

Второй нага завопил и выпустил меня из рук, глядя на то, как Тамлин терзает на части шею его соратника. Кровь закапала на землю, ошмётки плоти разлетелись в разные стороны.

Я продолжала лежать на земле, но мой нож был наготове.

Тамлин испустил очередной рык, от которого у меня застыла кровь в жилах, и обнажил свои удлинившиеся клыки.

Последний нага кинулся в лес.

Ему удалось сделать лишь пару шагов, прежде чем Тамлин нагнал его и прижал к земле. А затем обезглавил тварь одним быстрым, размашистым ударом.

Я оставалась лежать на месте, частично закопавшись в листья, ветки и мох. Даже не пыталась встать. Меня так трясло, словно я готова была распасться на части. Все мои силы были направлены на то, чтобы не выпустить нож.

Тамлин поднялся на ноги и вытащил когти из живота наги. С них стекала кровь и гниль, пятная зелёный мох.

«Верховный Лорд, Верховный Лорд, Верховный Лорд».

В его взгляде всё ещё тлела необузданная ярость, и меня передёрнуло, когда он присел рядом. Тамлин вновь потянулся ко мне, но я отпрянула, подальше от его окровавленных когтей. Так и не уняв дрожь, я решила занять сидячую позицию. На большее у меня не было сил.

— Фейра, — обратился он. Гнев исчез из его глаз, а когти спрятались обратно в кожу, но его рёв всё ещё отдавался эхом в моих ушах. В этом звуке не было ничего, кроме как первобытной ярости.

— Как? — еле выдавила я, но он всё равно меня понял.

— Я следовал за их стаей — этим четверым удалось улизнуть, и они, должно быть, пошли на твой запах. Я услышал крик.

Значит, он не знал о суриэле. И… он пришёл мне на помощь.

Тамлин протянул мне руку, и я вздрогнула, когда его прохладные мокрые пальцы коснулись моей исцарапанной, опухшей щеки. На них была кровь. И судя по липкости на моём лице, особой разницы не будет — я и так уже вся в ней измазана.   

Боль в лице и руке ослабла, а затем исчезла вовсе. Глаза Тамлина потемнели при виде синяка, расцветающего на моей скуле, но зуд быстро прошёл. На секунду меня объял металлический запах магии, но его сдуло лёгким ветерком.

— Я нашёл одного мёртвого в полумиле отсюда, — продолжал Тамлин, убирая руки с моего лица, чтобы расстегнуть портупею. Затем он снял тунику и передал её мне. Передняя часть моей была разорвана когтями наги. — Я увидел одну из своих стрел в его глотке и пошёл по их следам. 

Я надела тунику Тамлина поверх своей, пытаясь игнорировать очертания его мышц под белой рубахой, которые выделялись ещё больше благодаря пропитанной кровью ткани. Чистокровный хищник, убивающий без раздумий и угрызений совести. Я снова вздрогнула и попыталась насладиться теплом, исходящим от ткани. Верховный Лорд. Стоило догадаться. Может, мне не хотелось этого замечать… может, я боялась.

— Пойдём, — сказал он, поднимаясь на ноги и протягивая мне окровавленную руку. Я не осмелилась смотреть на убитого нагу. Вместо этого я схватилась за руку Тамлина, и он помог мне встать. Мои колени подгибались, но я упорно продолжала стоять.

Я окинула взглядом наши переплетённые руки, окрашенные чужой кровью.

Нет, он не единственный, кто забрал сегодня жизнь. И это не моя кровь всё ещё чувствуется у меня на языке. Возможно, это делает меня таким же чудовищем, как и он. Но Тамлин спас меня. Убил ради меня. Я сплюнула на траву, жалея, что потеряла свою флягу.

— Мне стоит знать, что ты тут делала? — поинтересовался он.

«Нет. Определённо нет». Особенно после того, как он не единожды предупредил меня не ходить в лес.

— Я не знала, что мне запрещено выходить за пределы дома и сада. Сама не заметила, как зашла в чащу.

Он отпустил мою руку.

— В те дни, когда я ухожу, чтобы разобраться с… проблемами, оставайся рядом с домом.

Я слабо кивнула и пробормотала, борясь с дрожью в теле и разуме:

— Спасибо, — вкус крови наги стал практически невыносимым. Я снова сплюнула. — Не только за это… За то, что спас мне жизнь.

Я хотела выразить ему, как много это для меня значило, — что Верховный Лорд Весеннего Двора посчитал меня достойной спасения, — но не смогла подобрать слов.

Его клыки втянулись в десна. 

— Это… меньшее, что я мог сделать. Им не стоило забираться так глубоко в мои земли, — он покачал головой, и его плечи поникли. — Пошли домой, — закончил он, тем самым позволив мне не объяснять, что я тут делала. Я не нашла в себе сил сказать, что поместье — не мой дом. Возможно, у меня вообще больше нет дома.

Обратно мы шли в тишине. Оба были бледными и пропитанными кровью. Я никак не могла забыть о бойне, которую мы оставили позади — о влажной от крови земле и деревьях. Кусках плоти наг.

Ну, по крайней мере, мне удалось кое-что выведать у суриэля. Хоть и не совсем то, что я хотела услышать или узнать.

«Оставайся с Верховным Лордом». Ладно, это легко. Что же насчёт лекции по истории, которую нам прервали посередине, о злых королях и их командирах, и о том, как они были связаны с моим Лордом и болезнью… Мне всё ещё не хватало информации, которой я могла бы поделиться с родными. Но суриэль сказал, чтобы я больше не искала ответов.

Что-то мне подсказывало, что с моей стороны будет глупо не прислушаться к его совету. Значит, моей семье придётся как-то справляться с теми ошмётками информации, которые у меня уже имелись. Надеюсь, этого будет достаточно.

Я не расспрашивала Тамлина о нагах — о том, скольких ещё он убил, прежде чем эти четверо отбились от стаи. Не спрашивала потому, что не заметила в нём и намёка на триумф, а, скорее, глубокий, непоколебимый стыд и печаль.