Глава 24 — Вина и Раскаяние

 

Первым ко мне вернулся слух — навязчивое пиканье над ухом, которое никак не прекращалось, и тихие мужские голоса, отдающиеся эхом в моей голове, будто они говорили через туннель. Я пыталась на них сосредоточиться, приблизить к себе, чтобы понять разговор. Его отрывки залетали мне в уши, но недостаточно, чтобы понять смысл.

— … теперь… уходи… она… ранена… жаль… ее… убить… ты знаешь…

Приглушенный смешок раздался в комнате, показавшись мне знакомым, но в данный момент ни мое тело, ни разум не казались мне действительно привычным. Голова казалась легкой и воздушной, как шарик, привязанный к телу. Затем я подвинулась, и острая боль отозвалась во мне, намекая больше так не делать. Я прислушивалась и не двигалась, пока воздушное ощущение не вернулось назад. Тупая боль в голове отметила мое облегчение от этого решения.

Пока я гадала, почему голова так болела, мой разум стал наполняться воспоминаниями. Жуткими событиями, которые я хотела бы заблокировать, чтобы они выскользнули из моей головы, на смену боли. Воспоминания о тяжком прощании с Келланом. О лице Денни, когда он нашел нас. О том, как парень избивал Кела, выплескивая все свое раздражение, пытаясь его убить. О его занесенной ноге для сокрушающего удара в подставленную голову Кайла…

— Нет!

Память об атаке спровоцировала к действию, на которое я так глупо пошла, чтобы остановить их. Я села ровно и закричала «нет», тут же упала на подушку, нежно сжимая голову и ахая от прилива боли, прожигающей мое тело.

Перед моим туманным взглядом возникло обеспокоенное лицо Денни. Он погладил меня пальцем по щеке и повернулся, чтобы что-то пробормотать кому-то позади. Ответ был тоже приглушенным, после чего послышались удаляющиеся шаги, а моя боль утихла до надоедливой пульсации.

— Ш-ш-ш, Кира. С тобой все хорошо. Все нормально… расслабься.

Я поняла, что смертельной хваткой вцепилась в его рубашку, и заставила себя успокоиться. Глаза сосредотачивались и рассредоточивались, пока я с усилием моргала, чтобы разглядеть парня.

— Денни? — Голос был хриплым, горло болело от жажды. — Где я? Что произошло?

Он выдохнул и ласково прикоснулся ко мне лбом.

— Что произошло? Я думал, что потерял тебя. Что убил тебя! Не могу поверить, что я… — Его слова были напряженными, подчеркнуты акцентом, как часто бывало, когда он был расстроен или эмоционален. Парень выдохнул и сглотнул, прежде чем быстро поцеловать меня в лоб. Когда он отодвинулся, его темные глаза были на влажном месте. — Ты в больнице, Кира. Ты уже пару дней приходишь в себя и теряешь сознание. Ситуация была опасная. Но нам повезло… у тебя были ушибы, но они особо не кровоточили. Ты будешь в порядке.

Я потянулась и осторожно потрогала свою голову. Пальцы Денни быстро коснулись моих, когда мы дотронулись до чувствительной кожи над моим ухом.

— Им чуть не пришлось облегчать давление крови с помощью операции, но затем врачам удалось вернуть тебя в сознание с помощью медикаментов… — пробормотал парень, поглаживая пальцем мою ладонь. Мой желудок сжался при мысли о части черепа, которую чуть не убрали. Слава Богу, до этого дело не дошло. Я закрыла глаза и опустила руку, крепко вцепившись в Денни.

— Отлично… она очнулась. Должно быть, от боли. — Радушная, полненькая медсестра с голливудской улыбкой зашла в мою палату. Я съежилась от ее громкого голоса и попыталась выдавить ответную улыбку; получилось слабовато.

— Меня зовут Сьюзи, сегодня я буду о тебе заботиться. — Женщина авторитетно согнала Денни с кровати, хоть я и пыталась оставить его при себе, и влила чистую жидкость в мою капельницу. Тут-то я и заметила иглу, торчащую из моей руки, и почувствовала тошноту. Медсестра проверила мои данные и осталась довольна.

— Тебе что-нибудь нужно, милая?

— Воды… — прохрипела я.

Она похлопала меня по ноге.

— Конечно. Сейчас вернусь.

Она развернулась, чтобы уйти, я проследила взглядом за ее покрытым кошачьей шерстью халатом. Денни сел на другую сторону моей кровати и взял меня за руку, которая была без иглы, но я едва заметила. Я вообще ничего не замечала, и не только потому, что начало срабатывать обезболивающее. Нет, это лишь облегчило боль в моей голове. Но мое сердце…? Оно взволнованно забилось. Пиканье рядом тоже ускорилось.

Пока я наблюдала за уходом медсестры, мои глаза остановились на человеке, который ходил за ней. Человеке, который все еще стоял у двери, опираясь на стену, держась на расстоянии от меня и Денни. Человека, чья левая рука от запястья до локтя была в гипсе, и чье лицо было мозаикой из желтых до почерневших синяков… и все равно было идеальным.

Когда наши взгляды встретились, он улыбнулся, и я невольно схватилась за руку Денни. Тот заметил мое пристальное внимание и оглянулся на Кела. Не понимала, что они двое делали в моей палатке… не пытаясь убить друг друга. Они переглянулись, затем Келлан кивнул парню и, бросив мне последнюю улыбку, покинул комнату.

Я хотела закричать, чтобы он остался, поговорил со мной, рассказал, что думал, что чувствовал, но тут Денни прокашлялся, и я вновь на него посмотрела с явным недоумением в глазах. Он тепло улыбнулся, от чего мое недоумение лишь усилилось.

— Ты не злишься? — вот все, что мне удалось выдавить.

Он на мгновение опустил взгляд, и я увидела, как его челюсть, слегка обросшая щетиной, которая была ему несвойственна, сжалась. Видимо, парень не покидал меня достаточно долгое время, чтобы позаботиться о своей внешности. Денни вновь поднял голову, я увидела в его глазах множество эмоций, прежде чем он остановился на одной.

— Да… я зол. Но… после того, как я чуть не убил тебя… скажем так, это заставило меня посмотреть на ситуацию со стороны. — Уголок его губ приподнялся, затем он нахмурился. — Не знаю, что бы я делал, если бы ты не выжила. — Парень провел рукой по лицу. — Как бы я это пережил. Меня бы это уничтожило…

Я поднесла руку с иглой к его лицу; она казалась тяжелой и твердой, как и все остальное тело. Пробежалась пальцами по его подбородку. Денни вздохнул и слегка улыбнулся.

— Хотел бы я, чтобы ты с самого начала мне все рассказала, Кира.

Я убрала руку, которая внезапно стала пылать. Мое сердце начало пропускать удары, и я молила его прийти в норму, пока монитор рядом ускорил свое настойчивое пиканье. Он заметил мою реакцию и вздохнул.

— Было бы тяжело… но лучше, чем как я обо всем узнал.

Парень опустил голову и пробежался по волосам; я заметила, что его костяшки были поцарапанными и красными от драки с Келланом.

— Конечно… мне стоило поговорить с тобой, когда я начал вас подозревать. Не нужно было ставить тебя в такое положение. Я просто надеялся… я просто хотел ошибаться.

Денни поднял уставшие глаза, будто он не спал много дней.

— Никогда не думал, что ты причинишь мне боль. — Я закусила губу, чтобы не заплакать. — Только не ты… — Он говорил тихо, мне пришлось придвинуться, чтобы расслышать. — Я догадывался, что Келлан может попытаться к тебе приставать. Даже заставил его пообещать не касаться тебя перед отлетом. Но я никогда не думал, что ты… — Он отвернулся, в его акценте проявились горькие нотки, к которым я была непривыкшей. — Как ты могла так со мной поступить?

Парень посмотрел на меня, и я открыла рот, чтобы заговорить. Прежде чем с губ сорвалась хоть одна рациональная мысль, вернулась медсестра и весело протянула мне пластиковый стакан, с трубочки свисала капелька воды. Я не могла отвести глаз с нее, и тут же сделала глоток. Кажется, мне удалось пробормотать «спасибо», прежде чем она радостно ушла.

Денни терпеливо ждал, пока я выпью полстакана. Наконец, я убрала трубочку и посмотрела на стакан в моих руках, не имея сил встретиться с его грустными глазами.

— И что мы будем делать дальше? — тихо спросила я, боясь ответа. С дрожащими руками, я поставила стакан на столик у кровати.

Парень наклонился и ласково поцеловал меня в раненый висок.

— Мы — ничего, Кира, — прошептал он в мое ухо, прежде чем отодвинуться.

На глаза немедленно накатили слезы, когда я взглянула на его спокойное лицо.

— Но я бросила его. Я люблю тебя.

Он наклонил голову и погладил пальцем мою щеку.

— Знаю… я тоже люблю тебя. Но не думаю, что мы любим друг друга одинаково. И… думаю, твое присутствие рядом уничтожит меня. Только посмотри, что я чуть не сделал с тобой и Келланом. Что я сделал с тобой и Келланом! — он посмотрел на подушку. — Я никогда не прощу себя за это… но могло быть куда хуже, и было бы, останься мы вместе.

Слезы уже катились по моим щекам, как и по его.

— Останься мы вместе? А мы не вместе?

Денни с трудом сглотнул и смахнул мои слезы.

— Нет, Кира… Если ты всерьез об этом задумаешься, мы давно уже не вместе. — Я начала качать головой, но он продолжал говорить ужасную правду. — Нет… отрицать это бессмысленно. Истина лежит на поверхности, Кира. В какой-то момент мы начали расходиться. Даже когда мы были вместе, между нами не было… контакта, как раньше. Не знаю, только ли это из-за Келлана, или это все равно бы с нами случилось, равно или поздно. Может, он просто ускорил события.

Я снова покачала головой, но не могла возразить. Единственная фраза, крутившаяся в моей голове, была «он прав», но я не могла ее сказать. Не могла подтвердить то, что определенно было нашим концом.

Он слабо улыбнулся на мою попытку не согласиться.

— Думаю, в конце, ты бы осталась со мной из чувства долга… или для своего комфорта. Может, я для тебя символизирую безопасность, которая тебе нужна. — Он снова погладил меня по щеке. — Я помню, как ты боишься неизвестного. Для тебя… я, должно быть, своеобразный ремень безопасности.

Еще больше слез скатилось по моим щекам, я хотела одновременно согласиться и возразить, но понятия не имела, какой ответ был правильным. Что было хуже? Похоже, Денни заметил мое недоумение.

— Теперь видишь, почему этот вариант не для меня? Я не хочу быть чьей-то подстраховкой. Не хочу быть с кем-то просто потому, что мысль о моем отсутствии слишком… пугающая. — Он положил ладонь мне на грудь, над сердцем.

— Я хочу быть для кого-то всем. Хочу огня и страсти, ответной любви. Хочу быть чьим-то сердцем. — Парень убрал руку и уставился на нее. Подавив всхлип от бесконечной потери, которую я почувствовала внутри, когда он убрал руку, я тоже уставилась на нее. — Даже если это означает, что придется разбить свое, — прошептал он с акцентом.

С напряженным от эмоций голосом, мне удалось пропищать:

— К чему ты ведешь, Денни?

Он шмыгнул и пару слез упали из его блестящих глаз.

— Я согласился на работу в Австралии. Через пару недель я поеду домой, как только ты придешь в норму. Я поеду домой один, Кира.

После этого я не могла себя контролировать. Я всхлипнула. Затем позволила каждому чувству к Денни и нашим помрачневшим отношениям просочится через меня, и я знала… знала, что он был прав. Он должен уехать. Он сможет найти счастье с кем-то другим, так как никогда на самом деле не находил его со мной. Не с тем поворотом, который приняли наши отношения. Не с моей изменой. Не с тем фактом, что, даже слушая прощание Денни, я гадала, куда пропал Келлан.

Денни аккуратно проскользнул под меня рукой и придвинул для крепкого объятия. Мы плакали друг другу в плечо. Он клялся, что все еще любил меня, и что будет оставаться на связи. Я никогда не потеряю его дружбы, для этого у нас была слишком богатая история, но он не мог находиться рядом со мной. Не пока я любила кого-то другого. Я хотела убедить его, что это не так, хотела сказать, что любила лишь его, хотела быть лишь с ним. Но это была ложь, а мне осточертело врать себе и остальным.

Не знаю, как долго он меня держал. Казалось, что не один день. Когда мы отодвинулись, я попыталась вцепиться в него, но обезболивающее уже достаточно подействовало, чтобы сделать меня слабой и сонной, я не могла его удержать. Было в этом что-то символичное, и я это ненавидела. Он поцеловал меня в лоб, а мои пальцы слабо опустились по его коже.

— Я вернусь завтра, чтобы проведать тебя, ладно? — Я кивнула, и он поцеловал меня в последний раз, прежде чем уйти.

Я наблюдала, как он остановился в проходе и поговорил с кем-то, стоящим вне поля моего зрения. Он оглянулся на меня, затем опять на собеседника. Пробормотал пару тихих фраз и протянул руку. Казалось, парень извинялся. Я недоуменно свела брови и стала гадать, делали ли меня лекарства как усталой, так и невменяемой. Денни улыбнулся мне и отвернулся от стоящего рядом человека.

Я смотрела за его исчезновением, мое сердце сжалось при этом виде. Я знала, что это лишь первое из множеств разрывов, которые нам придется пережить. Последним и самым болезненным, финальным, будет, когда я стану наблюдать за его отлетом, на этот раз навсегда. Я закрыла глаза, благодарная, что он не сделал ничего глупого, что перекрыло бы ему будущее. По крайней мере, у Денни будет шикарная работа, в которой он сможет найти утешение. Я знала, что, в конце концов, он найдет себе замечательную девушку. Господи, эта мысль была мне ненавистна. Но он был прав, я держалась за него не по тем причинам.

Легкое касание к моей щеке оторвало меня от беспокойных мыслей. Подумав, что Денни вернулся, у меня перехватило дыхание, когда я увидела синие глаза Келлана. Его лицо было в ужасном состоянии — губа порезана, но уже розовела от исцеления, на щеке была красная полоска с жутким голубо-желтым синяком, окружающим ее, и парочка тонких хирургических нитей, держащих заживающую кожу вместе, над правым глазом тоже был зашитый порез, а левый был с фингалом, казавшимся черным. Между всем этим и его загипсованной рукой, и, уверена, парочкой сломанных ребер, парень выглядел так, будто его прогнали через машину для отжимания белья… дважды.

Но мое сердце все равно пропустило удар от его вида. Я буквально слышала его на раздражающем мониторе. Его улыбка была теплой и нежной, когда он сел на освободившееся после Денни место. Тогда я поняла, что все это время он был снаружи, это он говорил только что с Денни. Я гадала, слышал ли он наш разговор, как парень меня бросил.

— Ты в порядке? — тихо спросил он низким и хриплым голосом, в котором слышалось беспокойство.

— Полагаю, что да, — пробормотала я. — Обезболивающее возымело свое, и мне кажется, что я вешу сотню килограмм, но в остальном все нормально. 

Он улыбнулся и покачал головой.

— Я не об этом. Поверь, я уже поговорил с каждой здешней медсестрой и знаю все о твоем состоянии… но ты в порядке? — Глаза парня скользнули к двери, и я поняла, что он определенно знал о Денни. Слушал он или нет, но Кел все знал.

По моей щеке скатилась слеза, я взглянула на него.

— Спроси снова через пару дней, — тихо ответила я.

Он кивнул и нагнулся, чтобы ласково поцеловать меня. Дурацкий монитор           запищал чаще, и Келлан коротко рассмеялся.

— Видимо, мне не стоит этого делать.

Когда он отодвинулся, я ласково коснулась его щеки и погладила пальцем синяк под его глазом.

— А ты как?

Он нежно взял меня за руку и отодвинул от своего лица.

— Со мной все будет хорошо, Кира. Не волнуйся сейчас об этом. Я просто рад, что ты… что ты не… — он сглотнул и отвернулся, не договаривая.

Парень держал мою ладонь в обеих руках, а я поглаживала его запястье, исчезающее под гипсом.

— Вы с Денни оба были здесь?

— Конечно, мы беспокоились о тебе, Кира.

Я покачала головой.

— Нет, то есть, вы были в одной комнате и мило разговаривали, когда я очнулась. И ни разу не пытались убить друг друга?

Кел сухо улыбнулся и отвернулся.

— Одного раза было достаточно. Ты была без сознания несколько дней. Мы с Денни… успели поговорить. — Он начал закусывать губу, но остановился, когда стало больно. — Первые разговоры были… не такими уж мирными. — Он потянулся, чтобы смахнуть волосы с моего лица. — Наше беспокойство за тебя, в конце концов, победило, и мы стали обсуждать, что делать, вместо того, что было сделано.

Я начала открывать рот, но Кел успел раньше:

— Он рассказал, что согласился на работу в Австралии, и когда я спросил, возьмет ли он тебя с собой… он сказал, что нет. — Келлан погладил меня по мокрым щекам.

— Ты знал, что он собирался порвать со мной сегодня?

Он кивнул, его глаза были очень грустными.

— Я знал, что он вскоре это сделает. Когда ты очнулась, и он посмотрел на меня… я догадался, что Денни хотел сделать это как можно скорее. — Голос парня стал очень тихим. — Оторвать пластырь и дать ране зажить…

Его глаза стали задумчивыми, пока он смотрел на точку на полу. Я снова потянулась к его лицу, когда парень заговорил:

— Что ты теперь планируешь делать?

Я вздрогнула и опустила руку. Внезапно показалось, будто удар мне в голову был ничем, сердце болело больше, чем любая рана.

— Мои планы? Не… не знаю. Учеба… работа…

Ты, хотела я сказать, но знала, как ужасно это прозвучит.

Парень все равно понял подтекст, и когда он поднял на меня глаза, они излучали холод, который я видела много раз прежде, когда обижала его.

— И я? Мы ведь можем просто продолжить с того момента, на котором остановились? До того, как мы бросила меня… снова… ради него?

Я закрыла глаза и взмолилась к своему телу, чтобы оно снова потеряло сознание. Как обычно, оно не послушалось.

— Келлан…

— Я так больше не могу, Кира.

Я открыла глаза от боли в его голосе и увидела слезы на его ресницах.

— Я собирался отпустить тебя в ту ночь. Я говорил, что отпущу тебя, если этого ты хочешь, и когда ты сказала… — Он закрыл глаза и вздохнул. — После этого у меня даже не было сил лгать Денни. — Парень посмотрел на наши руки, поглаживая пальцем мою кожу. — Я знал, что он нападет на меня, когда услышит правду… но не мог бороться в ответ. Я причинил ему столько боли, что не мог ранить его еще и физически.

Мне так сильно хотелось обнять его.

— То, что мы сделали с ним… — Кел покачал головой, вспоминая тот вечер. — Он самый лучший парень, которого я когда-либо знал, самое близкое, что у меня есть, к настоящей семье, а мы превратили его в моего… — Он на мгновение прикрыл веки, боль отразилась на его лице. — На самом деле, часть меня желала, чтобы он причинил мне боль… — Голос Келлана был тихим, но выражал всю глубину его мыслей, его вину и боль. Глаза парня вернулись ко мне. — Из-за тебя, потому что ты всегда выбирала его. Ты никогда меня не хотела, но ты была единственной, кого я когда-либо… — Он сглотнул и отвел взгляд. — Так что… теперь, когда он оставил тебя, когда выбор уже не за тобой, ты можешь стать моей? — Он снова посмотрел на меня с яростью в глазах. — Я твой утешительный приз?

Я широко распахнула рот и уставилась на него. Утешительный приз? Едва ли. Он никогда не был на втором месте, я просто боялась. Боже, я просто боялась…

Я попыталась заговорить, сказать ему, что все мои поступки были из страха. Что я так часто отталкивала его, поскольку уровень нашей любви ужасал меня, лишиться комфорта Денни было страшно. Но я не могла. Отяжелевшие губы не могли сформировать слов. Я не знала, как сказать, что была не права… что нам не стоило прощаться на парковке.

Он кивнул, услышав в ответ лишь тишину.

— Так я и думал. — Келлан вздохнул и уронил голову на ладони. — Кира… хотел бы я… — Он поднял взгляд, его ярость сменилась грустью. — Я решил остаться в Сиэтле. — Он закрыл глаза и покачал головой. — Не поверишь, что мне наговорил Эван, узнав, что я чуть не бросил группу. — Он открыл глаза и осмотрел мое лицо, задерживаясь на чувствительном месте рядом с моим ухом. — Я даже не думал о ребятах в процессе всего этого бардака. Они обиделись, когда узнали, что я собирался уехать из города. — Кел грустно встряхнул головой и вздохнул, пока я пыталась придумать какой-нибудь убедительный аргумент.

В конце концов, он снова тихо вздохнул и прошептал:

— Мне жаль. — Затем наклонился и ласково провел своими губами по моим. Выдохнув, он проделал дорожку из поцелуев от моей щеки до уха. Монитор выдал реакцию моего тела на его близость, на его запах, на его касания. Отодвинувшись, он коснулся своим лбом моего.

— Мне очень жаль, Кира. Я люблю тебя… но я не могу. Мне нужно, чтобы ты съехала.

Прежде чем я успела отреагировать, прежде чем я смогла всхлипнуть и отказать ему, сказать, что я хотела остаться и попытаться со всем разобраться, Келлан встал и покинул комнату, даже не оглянувшись.

Уже второй раз за день мое сердце разбилось, я плакала так сильно, что усыпила себя.

Когда я проснулась, снаружи уже стемнело, моя маленькая палата была бледного, мирного зеленого цвета под тусклым светом фонарей. Картина на стене изображала стаю гусей, летящую в «V»-образном строе на юг, скорее всего, на зиму. Табличка рядом с ней дала мне знать, что мою ночную сиделку звали Синди. Я попыталась вытянуться и получила одновременно приятное облегчение от отдохнувших мышц и тупую боль в голове. Допила чашку теплой воды и попыталась встать. Поначалу тело отказывалось работать. У меня все затекло и болело от долгого лежания в одном положении, но я все же встала и, игнорируя протесты разума, отключила пикающий аппарат, показывающий мое сердцебиение. Затем пошла в уборную, таща за собой капельницу.

Придя, я пожалела, что задвигалась. Вид у меня был зверский. Вьющиеся волосы превратились в бардак из кудряшек и колтунов, правая сторона моего лица была жуткого черно-синего цвета. Глаза покраснели от многих слез и выражали вечную пустоту.

Я сделала это. Я успешно оттолкнула двух замечательных мужчин. Мое желание не причинить им боль закончилось прямо противоположным. Я довела Денни до несвойственных ему действий. Его лицо, когда он избивал Келлана… никогда не подозревала об этой его стороне, захороненной так глубоко, ожидающей своего времени, взрыва в один прекрасный день. Предполагаю, у всех нас есть своя крайняя точка, спусковой механизм, давление на который может привести к безумию даже самого мирного человека.

А Келлан всегда был страстным, и не унижай я его так часто, он бы отреагировал совсем иначе на всплеск гнева Денни. Скорее всего, боролся бы в ответ. Вероятно, с худшими последствиями. Но все сводилось ко мне… и множествам моих скудных решений и нерешительности.

Я воспользовалась туалетом так быстро, как только мог затекший пациент, и поплелась обратно в койку. Свернувшись в клубок, я задумалась, что делать дальше. Ничего на ум не пришло, мои глаза плавно закрылись от боли и усталости, и я заснула.

В какой-то момент проснулась, когда сиделка — Сидни, как я предположила, поскольку была слишком сонная, чтобы спросить — проверила мои жизненные показатели и снова подключила к адской пикающей машинке. Полностью не просыпалась до утра, когда вернулась яркая и веселая Сьюзи.

— Вот она, милочка. О, и даже бодрствует! Замечательно! — Она подошла, чтобы посмотреть на мои показатели, и вручила парочку таблеток от боли, которая слегка отпустила меня. Я едва разглядела полную, веселую женщину, уставившись на прекрасное видение рядом с ней.

— Привет, сестренка, — прошептала Анна, садясь у подножья кровати. Ее длинные волосы, собранные в высокий хвостик, вернулись к традиционному почти-черному, блестящему, шикарному оттенку. Ее свитер был бирюзового цвета и достаточно облегал, чтобы показать все изгибы девушки. В кои веки мне было плевать, как я смотрелась на ее фоне. Было важно лишь то, что дорогой мне человек был рядом.

Мои глаза увлажнились, пока сиделка занималась своими делами. Кажется, я слышала какое-то бормотание об «обеде через час», который мне стоило попытаться съесть сегодня, прежде чем она вышла за дверь. Мой разум мгновенно отметил, что уже было обеденное время, а затем вновь сосредоточился на Анне, смотрящей на меня идеально зелеными, но грустными глазами.

Только я собралась спросить, что она тут делала, как девушка тихо заговорила:

— От этих парней одни неприятности, не так ли?

Я скривилась, поняв, что она все знала. Девушка легко покачала головой и вздохнула, затем подошла и обняла меня.

— Серьезно, Кира… о чем ты думала? Вмешиваясь в драку?

Я подавила всхлип и буркнула:

— Я и не думала… разве не заметно?

Она прижимала меня с мгновение, затем залезла ко мне на кровать, устраиваясь сбоку от меня, который не был присоединен к капельнице. Сестра крепко взяла меня за руку и положила голову мне на плечо.

— Ну, я здесь для того, чтобы теперь думать за тебя, — пробормотала она мне в плечо, и я слабо улыбнулась, расслабляясь от ее теплоты.

— Я люблю тебя, сестренка, и очень рада, что ты здесь… но все-таки, что ты тут делаешь? — я надеялась, это не звучало неискренне. Мне действительно было в радость ее присутствие.

Она отодвинулась, чтобы посмотреть на меня.

— Денни. Он позвонил мне после… несчастного случая. — Ее глаза сузились. — Тебе повезло, что он дозвонился до меня, а не мамы с папой. Твоя покалеченная задница уже была бы в самолете домой.             

Я съежилась от этой мысли. Нет, будет лучше, если родители никогда не узнают об этом.

— Ясно, а как же твоя работа и остальные дела?

Она выгнула бровь.

— Пытаешься от меня избавиться? — Я уже отрицательно качала головой, вцепившись в ее руку, и девушка засмеялась. — У меня не было постоянной работы. Если честно, думаю, мама будет рада моему отсутствию на ее диване. И где мне еще искать работу, как не на Западе, с моей самоуничтожающейся сестрицей?

Она улыбнулась мне, и ее слова медленно начали обрабатываться в моей голове.

— Погоди… ты остаешься в Сиэтле?

Анна пожала плечами и вновь положила голову мне на плечо.

— Я просто собиралась убедиться, что твоя проблемная пятая точка в порядке, но затем услышала, что ты нуждаешься в местожительстве, и подумала, что могла бы найти тут работу и делить с тобой квартиру. По крайней мере, пока ты не закончишь университет. — Она взглянула на меня с поразительно прекрасным и игривым выражением. — Как думаешь, меня возьмут в «Хутерс»[1]? Могу поспорить, парни там дают сумасшедшие чаевые.

Я закатила глаза от заявления своей капризной сестры, а затем сузила их.

— Откуда ты знаешь, что мне негде жить? Келлан сказал мне только вчера…

Ее лицо лишилось всех эмоций, девушка стала походить на оленя в свете фар приближающейся машины, хотя и на довольно привлекательного.

— Черт. Я не должна была об этом упоминать. Вот дерьмо, он разозлится. — Она снова пожала плечами. — Ну ладно. — Анна села на подушку, и я приподняла голову, гадая, о чем та толковала.       

— Я натолкнулась внизу на Кела. Он рассказал мне, что происходит. И сказал, что попросил тебя съехать. — Она снова приподняла бровь. — Выглядит парень хреново, кстати говоря. Сексуально, но все равно хреново. Это Денни так его…?

Я кивнула, не задумываясь над словами.

Продолжение: http://bookreads.ucoz.ru/news/bezrassudnye_s_k_stivens_glava_24_chast_2/2013-12-18-192